Его статья об опыте Узбекистана в решении спорных пограничных вопросов была опубликована в австралийском журнале The Conversation.
По мнению эксперта, пограничные споры в последнее время приобрели новое значение, угрожая политическим кризисом в Великобритании, США и ЕС. Тем не менее, в 2018 году были достигнуты позитивные шаги по урегулированию некоторых самых сложных пограничных конфликтов в мире, в частности между Узбекистаном и Кыргызстаном.
Узбекистан и Кыргызстан стали независимыми государствами в 1991 году. До этого два государства были разделены условными границами в составе Советского союза и никто не мог представить, что между ними может возникнуть международная пограничная линия.
Следовательно, наряду с независимостью у этих государств появились и многочисленные споры относительно точности пограничного разделения. Целые деревни, этнические группы, семьи, фермерские хозяйства и транспортное сообщение лежали на пересечении государственных границ.
Тем не менее, в конце 1990-х и начале 2000-х годов Президент Узбекистана Ислам Каримов навязал односторонний пограничный контроль, что привело к введению визового режима, разрушению транспортных мостов, перекрытию дорог и отмене автобусного сообщения. Деревни, которые расположились на обеих сторонах границы были снесены, а их жители силой переселены в другие районы. Были возведены ограждения с колючими проволоками, появились неотмеченные минные поля, а жестокое обращение с мелкими торговцами и приграничным населением стали привычным делом для военнослужащих на границе.
Работа вновь образованной совместной комиссии по урегулированию пограничных вопросов всё больше притормаживалась с ростом напряжения в двусторонних отношениях.
Подобная ситуация вызывала гнев у популистов в Кыргызстане, которые распускали слухи о том, что Узбекистан замышляет захват кыргызских территорий.
В 2016 году к власти пришел Шавкат Мирзиёев. Приоритетом для него стало восстановление региональных связей и инициирование переговоров по делимитации, что в конечном итоге, к концу 2017 года, привело к одностороннему открытию большинства ранее закрытых пограничных постов.
В 2018 году я посетил границу между этими странами и увидел толпы людей, которые пересекают границу с целью торговли или посещения родственников, которых они не видели на протяжении 15 лет. Результатом подобной политики стало улучшение этнических и межгосударственных отношений.
«Хорошие границы - это не технические линии на карте, а политическая воля», – отмечает автор.
Изменения в руководстве Узбекистана имели решающее значение для возобновления процессов делимитации границ и управления границами, которые оказались в тупике. В результате семьи воссоединились, этническая напряженность уменьшилась, а торговые возможности увеличились.
Наряду с этим, тупики, созданные ирландским пограничным вопросом в ходе переговоров о «Brexit» и пограничной стеной Трампа, создали политические кризисы, отравили политику и раздули ксенофобию. Ежегодно из-за военизированного пограничного контроля ЕС умирает больше мигрантов, чем на любой другой границе на Земле. Эти результаты не являются неизбежными – это политический выбор.
«ЕС, Великобритания и США хотели бы видеть себя носителями моральных стандартов в международном сообществе. Однако, когда дело доходит до пограничной политики, они сделают всё намного хуже, хотя лучше бы посмотрели на Узбекистан в 2019 году», – заключает Ник Мегоран.